ОРЕАНДА-НОВОСТИ.  С 10 марта по 2 мая 2011 года в Москве, в выставочных залах "Stella Art Foundation" (Скарятинский пер., 7) будет представлен скульптурный проект "Завтрак. Обед. Ужин" известного российского дизайнера и художницы Елены Китаевой. Она продолжает линию супрематизма, начатую в 1910-х годах Казимиром Малевичем и основанную на строжайшей визуальной дисциплине.

В основе супрематизма лежит геометрическая форма и скупой набор основных цветов, а его целью является чистое творчество, лишённое каких-либо прикладных целей. Верная супрематическому канону, где число "три" играет основополагающую роль, Елена Китаева конструирует свою скульптурную многофигурную композицию в виде триптиха "Завтрак. Обед. Ужин". Художница работает также лишь с тремя, совершенно супрематическими, цветами: чёрным, красным и белым. При этом белый у Китаевой, как и у Малевича, обозначает мировое пространство (в нашем случае - "белый куб" выставочного зала), в котором разыгрывается драма чёрного и красного. Именно в эти цвета окрашены китаевские фигуры, число которых также кратно трём. Это три фигуры в "Завтраке", девять - в "Ужине", двенадцать - в "Обеде", не считая девяти фигур "стражей", охраняющих территорию, занятую тремя основными композициями.

Само слово "супрематизм" происходит от латинского supremus - наивысший, первейший, последний, крайний - и таким образом требует от художника соединения крайностей, использования форм сразу и простейших, и всеобщих. Вероятно, поэтому "Завтрак. Обед. Ужин" обозначают одновременно и базовый дневной (по словам автора, пищевой) цикл, и цикл культурной, общечеловеческой вечности. "Завтрак" и "Ужин" прямо ассоциируются с названиями многих великих произведений классического искусства, не говоря уже об одном
из центральных событий евангельской истории. "Обед" же представляет собой коллекцию сосудов, символизирующих скрытую наполненность, тайное сокровище, некую сакральную пищу жизни для избранных. Он образует смысловой центр всего проекта, ключ к его многослойной интерпретации. Совершенно естественно, что у супрематистки Елены Китаевой концентрированный символизм соединён с рафинированным формализмом. Для исторического супрематизма такой синтез был результатом исхода из искусства в универсальный "космизм", нашедшего парадоксальное продолжение в приземлённом конструктивистском промдизайне.

В случае Китаевой всё происходит обратным образом. Профессиональный дизайнер, она сублимирует свою практическую деятельность в формах чистого искусства, а малевичевский космос оборачивается у неё тотальностью культурной истории.