ОРЕАНДА-НОВОСТИ. Спору между сторонниками и противниками легализации огнестрельного оружия практически не уделяется эфирное время на телевидении, и, к счастью, он не является самым острым на повестке дня, однако, он уже много лет продолжает будоражить миллионы умов, обсуждаться на популярных Интернет-ресурсах, а после каждого громкого и кровавого события в криминальной хронике активность дискуссии вырастает в разы.

Не будет далёким от истины утверждать, что над вопросом о целесообразности легализации приобретения, хранения и ношения огнестрельного оружия задумывался хотя бы раз в жизни практически каждый взрослый житель России. И практически каждый имеет по этому поводу устоявшееся мнение. В зависимости от него, люди, интересующиеся этой проблемой, в большинстве своём делятся на сторонников и противников легализации.

Эти два традиционных лагеря ведут между собой непримиримый и непрекращающийся спор, в тысячный раз приводя друг другу "убедительные", с их точки зрения, аргументы.

Сторонники легализации объясняют свою позицию, в первую очередь, тем, что возможность ношения оружия снизит уровень преступности и обезопасит граждан от возможного нападения. "Бандиты обладают нелегальным оружием, а нас лишают возможности себя защитить!" - утверждают они. Этот, казалось бы, логичный довод вызывает сомнения хотя бы потому, что подавляющее большинство сторонников – молодые мужчины, а не потенциально менее защищённые женщины и старики, и в ряде случаев это больше смахивает на попытку побороть комплекс неполноценности, нежели на опасения за свою безопасность. Но есть и более весомый контраргумент: фактор внезапности нападения в подавляющем большинстве случаев лишает жертву возможности применить своё оружие для самообороны, а нападение в составе группы лишает жертву такой возможности почти наверняка. Оружие поможет только в том случае, если в момент нападения оно будет уже в руке и наготове, а не в кобуре или в сумочке.

Противники легализации (и это их основной довод), напротив, утверждают, что облегчение доступа к огнестрельному оружию может привести к кровопролитиям, а рост социальной напряжённости только потому ещё не выплеснулся в беспорядочную пальбу на улицах, что потенциальные убийцы не обладают этим оружием. Чаще всего подобные слова звучат после очередной трагедии в американском или европейском колледже, когда психически неуравновешенный ученик открывает там огонь на поражение. При этом противники легализации начисто забывают, что на руках населения уже сейчас насчитывается достаточно большое количество охотничьего оружия, а основная масса преступлений совершается при помощи нелегально приобретённого оружия. Да и среди школьников-убийц мало кто соответствовал возрастному цензу и прошёл психологическую проверку. Поэтому оружие в их руки попало незаконно. В расчёт также не берутся трагические случаи, когда психически неуравновешенный убийца действовал холодным оружием.

Говоря о возможном влиянии легализации огнестрельного оружия на снижение или рост преступности, надо понимать, что речь идёт не о преступности вообще, а о так называемых "индексных" преступлениях, к которым в большинстве стран относят: умышленное убийство, причинение тяжкого вреда здоровью, изнасилование, разбой, грабёж, кражу, проникновение в жилище с преступным умыслом, угон автомобилей, поджог и т.п. Динамика и показатели этих преступлений могут довольно сильно расходиться с общей динамикой преступлений. Так, в ряде стран, считающихся благополучными, например, в Швеции, количество преступлений в расчёте на численность населения в несколько раз выше, чем в России, но в то же время доля "индексных" преступлений в ней ниже на порядок. Особо стоит оговорить и то, что свобода оружейного законодательства в каждой стране понимается по-своему. Где-то разрешено ношение, где-то только хранение. Где-то право приобретения носит заявительный характер, а где-то - разрешительный. В некоторых государствах существуют ограничения на определённые виды и количество единиц на человека.

О связи между уровнем преступности и оружейным законодательством в разных странах сейчас уже почти никто не говорит. Ряд международных организаций и информационных агентств ежегодно составляют рейтинг преступности по странам, и отсутствие закономерности в этом вопросе позволяет с достаточной уверенностью утверждать, что уровень преступности в гораздо большей степени зависит от массы других факторов. И если не принимать во внимание страны, в которых не утихают вооружённые конфликты и гуманитарные катастрофы (поскольку это явно мешает объективному восприятию рейтинга), как среди наименее безопасных с точки зрения преступности, так и среди наиболее безопасных стран числятся и страны, где действует запрет на огнестрельное оружие, и страны, где этот запрет снят. С гораздо большей уверенностью можно утверждать, что низкий уровень "индексной" преступности более свойственен развитым странам, нежели развивающимся, небольшим по размерам и по численности населения, где, утрируя, "все друг друга знают", нежели крупным (это в той же мере относится к регионам и населённым пунктам в любой отдельно взятой стране) и политически и экономически стабильным, нежели переживающим реформы.

Сторонники легализации приводят и такой аргумент: в странах, где запрет на приобретение оружия был отменён, наблюдалось значительное снижение преступности и, наоборот, там, где такой запрет вводился, уровень преступности шёл вверх. По их мнению, это - "общеизвестный факт". Однако для того, чтобы извлечь из статистических данных объективную информацию, необходимо не только правильно, но и непредвзято изучать эти данные, а с этим у каждой из сторон спора явные проблемы.

Волна легализации оружия прокатилась по Восточной Европе вскоре после коллапса социалистического блока. Причём, запрет был снят не только в некоторых странах бывшего соцлагеря, но и в некоторых бывших республиках СССР. Их опыт в данном случае наиболее интересен, так как в этих странах прослеживаются наиболее тесные аналогии с Россией.

Первой о снятии запрета объявила Литва, где вскоре (как и убеждали сторонники легализации) действительно был замечен спад уровня преступности, который… почти достиг своей отметки 1992 года, начиная с которого, у граждан этой страны и появилось право на приобретение боевых пистолетов и револьверов.

Нетрудно также заметить, что резкий рост числа преступлений также наблюдался уже после отмены запрета, хотя некоторых исследователей привлекает исключительно убывающая часть графика. Но внимание должен привлечь другой момент: пик преступности пришёлся на середину 90-х. Точно так же, как на эти годы он пришёлся в России и во всех остальных странах бывшего СССР, поскольку был связан с периодом "первоначального накопления капитала", а не запретами или разрешением на приобретение оружия.

Схожие картины можно наблюдать и в Латвии, и в Эстонии, где число насильственных преступлений также резко возросло в начале 90-х, а затем снизилось. И это при том, что разрешение на владение оружием было принято в них с двухлетним перерывом. Куда большую роль в подобной динамике сыграли завершение периода перераспределения и приватизации собственности, становление новых органов охраны правопорядка в независимых республиках, масштабные экономические вливания МВФ и ЕС в эти страны и эмиграция части населения (в том числе, криминального элемента) в благополучные страны Западной Европы. Параллельно из года в год росло число краж и угонов автомобилей.

Другой страной, которую любят ставить в пример сторонники легализации, является Молдова. Однако цены на оружие в Молдове во много раз выше среднестатистической зарплаты, в результате чего боевым оружием владеет всего около 1% населения, причём, самая состоятельная его часть, которая и так редко подвергается опасности стать жертвой случайного нападения. Поэтому говорить о том, что разрешение на приобретение оружия хоть как-то изменило криминогенную обстановку в этой республике - необоснованно. Тем более, что тенденция к снижению уровня преступности возникла за несколько лет до легализации оружия.

Особенно заметным доказательством приведённых выше мыслей стало увеличение как насильственных, так и ненасильственных преступлений, начиная со второго полугодия 2008 года, когда проблемы в экономике привели к сокращению инвестиций, зарплат и рабочих мест. Рост уличной преступности оказался даже выше, чем в ряде стран бывшего соцлагеря, где разрешение на владение оружием так и не было введено.

Среди стран, где запрет, напротив, был введён, и при этом увеличилось количество "индексных" преступлений, называют в первую очередь Ирландию и Великобританию. Однако при этом не учитывают тот факт, что существенный рост преступности возник со значительным увеличением числа иммигрантов (в Ирландии - из Восточной Европы, а в Великобритании - из стран Африки и Ближнего Востока). Влияние данного фактора также можно было бы поставить под сомнение, если бы не количество иммигрантов, фигурирующих в полицейских сводках всех стран Западной и не только Западной Европы. Особое место здесь, кстати, занимает Швейцария и некоторые маленькие европейские государства, в которых действует весьма жёсткое иммиграционное законодательство, а уровень преступности значительно ниже. Впрочем, и иммиграцию нельзя считать определяющим фактором в данном вопросе. В Великобритании, например, с 2000 года принимаются активные усилия по борьбе с латентной преступностью. Иначе говоря, многие преступления, которые ранее просто не регистрировались или регистрировались по менее тяжкому основанию, стали попадать в статистику, что не могло не сказаться на публикуемой динамике преступлений.

Наиболее фантастическим доводом сторонников легализации является политический: мол, вооружённое население - залог демократических преобразований, а этого так боятся недемократичные власти. Однако пример целого ряда стран Латинской Америки, где приобретение и ношение оружие на протяжении десятилетий не мешало антидемократическим преобразованиям, военным переворотам и правлению авторитарных олигархических и военных хунт, свидетельствует об обратном. И даже в тех странах, где демократические институты более или менее соблюдались, действовали "батальоны смерти" и другие противозаконные формирования, негласно преследовавшие неугодных граждан. Да и, в принципе, трудно представить толпу вооружённых разрозненных индивидуумов, противостоящую обученному, экипированному и выполняющему единый замысел подразделению внутренних войск. Впрочем, один аргумент всё же заставляет задуматься: представители власти далеко не самого высокого ранга сами пользуются услугами вооружённых охранников.

Противники легализации, в свою очередь, указывают на возможность всплеска смертей на бытовой почве и в результате неосторожного обращения с оружием. С одной стороны, громкие случаи такого рода возможны, но с другой - даже в насыщенных оружием странах доля пострадавших от неосторожного обращения с ним чрезвычайна низка, а бытовые преступления в большинстве случаев совершаются подручными средствами. Тем не менее, следует отметить, что в странах Европы, в принципе, гораздо меньше бытовых убийств и покушений на убийство, а также других преступлений совершается на почве алкоголизма или наркомании. Во многих государствах: Финляндии, Швеции, Эстонии, Латвии и др. действуют ограничения различной степени на продажу спиртного. Несомненно, это предотвращает многие бытовые преступления на почве алкоголизма. В СССР также наблюдался короткий период спада бытовой и насильственной преступности в конце 80-х, когда был объявлен "сухой закон". И хотя сама политика в этом направлении велась грубо и с множеством ошибок, некоторые положительные результаты в рассматриваемом нами вопросе она принесла. Впрочем, в последнее время агрессия выплескивается не только у пьяных и наркоманов. Всё чаще в заголовках новостей говорится о том, как стрельбой из травматического оружия выясняют отношения между собой участники ДТП или просто повздорившие граждане. А ведь они тоже должны были пройти проверку на психологическую адекватность!

В настоящее время преступность в России растёт неуклонными темпами. По числу насильственных преступлений на душу населения она давно перегнала все европейские государства. Но корень проблемы, изучению которой посвятили многие годы и отдельные криминалисты, и целые международные организации, кроется в социальных, экономических и культурных особенностях современной российской действительности. И решить эту проблему "простым волевым решением" вроде начала свободной продажи оружия не удастся. Единственное, о чём можно будет говорить с уверенностью - это то, что появление большого количества легально приобретённого оружия неизменно приведёт и к росту и нелегальных вооружений, вследствие краж и насильственного лишения граждан их револьверов и пистолетов, как это происходит во многих странах. А пронизывающая все сферы соприкосновения населения и органов государственной власти коррупция расцветёт на этой ниве пышным цветом, и право на приобретение боевого оружия смогут получить люди, не готовые к этому. Так же, как это происходит с получением водительского удостоверения.

Нездоровая напряжённость в обществе должна быть решена, и решена не бразильскими методами, когда сотрудники полиции въезжают в фавелы на броневиках, а каждая стычка между ними и бандитскими элементами заканчивается десятком трупов, в том числе, непричастных граждан.

В любом случае и вне зависимости от вашего отношения к свободному владению оружием, искренне желаю, чтобы вы никогда не попали в ситуацию, в которой оно могло бы вам действительно пригодиться.

Юрис Ганс, Ореанда-Новости

Читайте также:

Мировая цифровая библиотека дарит свои сокровища

Как заплатить: терминалы вне закона

Нить Ариадны из лабиринта статистики

Бедная Лиза: дела семейные улаживают дипломаты