ОРЕАНДА-НОВОСТИ  Обнародовав год назад свои намерения провести реформу вооружённых сил, российское военно-политическое руководство столкнулось с тем, что предусмотренные штатные и структурные мероприятия не смогут обеспечить обороноспособность страны на требуемом уровне при той тенденции оснащения армии и флота, которая господствовала в течение последних двух десятилетий.

Определяющее значение в формировании боевого потенциала вооружённых сил в настоящее время имеют комбинации различных видов вооружения, связи и обеспечения, являющиеся продуктом высокотехнологических научных отраслей и образующих единую систему оружия. В России же за прошедшие годы в войска поступали, как правило, те образцы боевой техники, которые были разработаны ещё во времена СССР и, в лучшем случае, претерпели только определённую модернизацию.

Ещё более печальным нужно признать тот факт, что за все эти годы так и не была сформирована законченная концепция направления развития вооружений; проще говоря, теоретические требования к тому оружию, которое должно активно применяться нашими армией и флотом в грядущих и современных конфликтах, озвучивались только на круглых столах и военно-научных конференциях. Программные документы до недавнего времени содержали лишь общие мысли, без какой-либо конкретики. Поэтому новейшие научные разработки используются только там, где без них обойтись просто невозможно: в космической технике, системах ядерной безопасности и т.п.

И это при том, что в США и Европе год от года увеличивается роль компьютеризации и информатизации на традиционном поле боя, благодаря которым солдат из "пушечного мяса" превращается в элемент единого отлаженного механизма с тысячью глаз и рук, воплощая в жизнь концепцию "сетецентрического оружия". От Запада не отстаёт Китай, где изучаются стратегические, оперативные и тактические возможности "неограниченного оружия", включающего всю совокупность силовых и несиловых способов нанесения противнику поражения.

Отечественная же военная стратегия, во многом ещё опирается на результаты и опыт победоносной для нашей страны, но всё же войны прошлого столетия - Второй мировой. Опыт локальных конфликтов: в Афганистане, Эфиопии и др., не оказал, в силу разных причин, существенного воздействия на отечественные вооружённые силы.

Безусловно, можно учиться и на чужом опыте, но думается, что копирование иностранных теоретических концепций с учётом российских технологических возможностей, вряд ли сможет привести к положительным результатам. Российский оборонно-промышленный комплекс утратил динамизм в развитии, начиная с 80-х годов прошлого столетия. К сожалению, и в новом столетии он оказался способен преимущественно на воспроизведение вооружения и военной техники времён Афганской войны. Чтобы убедиться в этом, нужно посмотреть на основные категории производимой им продукции.

Так, если российские военные самолёты последних моделей и сравнимы по своим лётным характеристикам с западными образцами, то в современном воздушном бою, который со времён Первой Мировой не ведётся "один на один", они могут оказаться в проигрышной ситуации из-за очевидного отставания в бортовой электронике, используемых системах связи, худшей помехозащищённости. Российским лётчикам попросту тяжело будет синхронизировать свои действия на таком же уровне, что и их вероятным противникам. Впрочем, начинает желать лучшего и техническая сторона - достаточно вспомнить отказ Алжира от бракованных российских МиГов. Про беспилотные и дистанционно-пилотируемые летательные аппараты можно сказать лишь, что в этой области Россия отстала на несколько десятилетий. Этот факт был непреложно зафиксирован всеми объективными наблюдателями во время недавнего грузино-югоосетинского конфликта.

Не всё благополучно и в российских танковых войсках. Если когда-то советская бронетехника, в особенности, танки могли по праву претендовать на звание лучших в мире, то сегодня их нельзя назвать отвечающим всем современным требованиям, что отмечают многие эксперты. Это касается не только стоящих на вооружении машин, но и тех, которые планируется поставить в войска в будущем. Новые Т-90А, непременно входящие в экспозиции РФ на военно-технических салонах из года в год, не оснащены БИУС - бортовой информационно-управляющей системой. А без неё координация совместных действий существенно ограничена.

Не вызывает восторга и положение дел на флоте. Количество кораблей, спущенных на воду за последние 10 лет можно пересчитать по пальцам. Так, по данным из открытых источников, с момента распада СССР в состав российского Черноморского флота вошли всего два корабля - десантный катер "Серна" и тральщик "Вице-адмирал Захарьин". Не удивительно, что в августе 2008 г. в грузинские воды были отправлены старожилы ракетный крейсер "Москва" (введён в строй в 1982 г.), сторожевой корабль "Сметливый" (1969), большие десантные корабли "Цезарь Куников" (1986), "Саратов" (1966) и "Ямал" (1987) и др.

Некоторый повод для оптимизма даёт положение в российских РВСН. В трудные 90-е годы прошлого столетия, сконцентрировав практически все имеющиеся ресурсы на поддержании ракетно-ядерного щита, Россия добилась несоменного успеха, доработав и поставив на боевое дежурство МБР "Тополь-М". Как известно из открытых СМИ, первый ракетный полк с МБР "Тополь-М" шахтного базирования заступил на боевое дежурство в Таманской ракетной дивизии в декабре 1998 г. Ещё четыре полка с МБР "Тополь-М" заступили на боевое дежурство в 1999, 2000, 2003 и 2005 годах. Однако и здесь не может не вызывать серьёзной озабоченности тот факт, что очевидных успехов в разработке новейшей ракетной техники, создаваемой уже не на советских технологических и научных заделах, пока не наблюдается. Многострадальные ракеты "Булава" и "Синева" в течение уже почти пяти лет никак не могут успешно пройти испытания. О российском высокоточном оружии, оружии на новых физических принципах и оружии нелетального российские военные могут только мечтать. Та же картина и на тактическом уровне: инфракрасная маркировка целей, авианаводка в реальном времени (естественные вещи для боевых подразделений стран Запада) в России отсутствует.

В данных условиях перед военным руководством встаёт дилемма: реанимировать ОПК или закупать оружие за рубежом. Но вложения в ОПК могут привести к положительным сдвигам в лучшем случае через 10-15 лет, а модернизация вооружения требуется уже давно. Нешуточные споры в обществе вызвало озвученное летом этого года заявление начальника Генерального штаба генерала армии Николая Макарова и начальника вооружения генерала Поповкина о возможности закупки некоторых образцов военной техники за рубежом.

Наиболее ожесточённая критика раздавалась в отношении вероятной покупки у французов ударного десантного корабля класса Mistral. В качестве аргументов "против" приводились  негативные последствия для отечественного судостроения, которое и так недофинансируется. Также пугали возможностью наличия злого умысла у "враждебно настроенных" французов, которые в случае обострения отношений осложнят техническое обслуживание корабля или даже приведут его в негодность посредством электронных закладок в программном обеспечении корабля. Высказывалось и мнение о бесполезности десантного вертолётоносца для российского ВМФ.

Однако подобные заявления требуют грамотного разбирательства. Корабль такого класса представляет собой прекрасное средство для высадки десанта в тыл противнику, который сам не обладает достаточно сильной береговой обороной и флотом. К тому же, российский ОПК в настоящее время не обладает технологиями постройки кораблей такого класса. И даже существенные денежные вливания не позволят произвести его своими силами в сжатые сроки. Тот аргумент, что заказ за рубежом, появление новых конкурентов, окончательно добьёт ОПК не совсем корректен, поскольку не вооружённые силы необходимы для ОПК, а наоборот - ОПК для вооружённых сил. И необходимо, наверное, сперва озаботиться поднятием их боеспособности и эффективности, а после - реанимацией производственной базы.

Тот ОПК, который существует в настоящее время, демонстрирует удручающе низкую эффективность, хотя в период высоких цен на нефть, в него были вспрыснуты существенные деньги. Так, в докризисном 2007 г., по данным Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI), оборонные расходы России составили 35,4 млрд долларов, или 3% от общемировых военных затрат. Страна заняла 7 место в списке стран-лидеров по объёму военных расходов.

Отсутствие необходимого динамизма в отечественой военной промышленности во многом объясняется её возникновением и существованием в течение десятилетий в государстве и обществе, которые, пережив страшную войну, ни в чём не отказывали вооружённым силам и оборонной промышленности. Окончание "холодной войны" оказалось своеобразным холодным душем для российского ОПК. Однако вместо того, чтобы попытаться приспособиться к новым экономическим условиям, он долгое время пытался копировать, воссоздавать привычную для себя среду. В советах директоров заводов и конструкторских бюро в нарушение закона о воинской службе числились (да и продолжают до сих пор) десятки действующих генералов и адмиралов, имеющих непосредственное отношение к государственной программе вооружений. Не отставали от них и отставники. Предприятия ОПК, пользуясь таким сильнейшим лобби, подобно "ВАЗу", продолжали производить то, что им было выгодно и удобно.

В таких условиях перспективы лечения ОПК путём накачки деньгами только консервируют сложившееся неприемлемое далее положение вещей. Кардинальным решением в данном случае могла бы стать обширная структурная реформа всей отрасли, сопряжённая с диверсификацией производства, созданием конкурентной среды, введением над ней гражданского контроля.

Юрис Ганс, Ореанда-Новости

Читайте также:

Премия за клетку, пиксель и стёклышко

Победить "зелёного змия": миссия невыполнима?

Образование по-новому: с пустым ранцем в школу

Призыв без уголовников, армия без дедовщины - миф или реальность?