ИА "Ореанда-Новости" В конференции по безопасности приняли участие около 35 глав государств и правительств, что на две трети меньше, чем в предыдущий год. Организаторы конференции сократили число участников из-за ковидных ограничений. Несмотря на это, Мюнхенская конференция не стала менее представительной: в столице Баварии выступили представители высшего американского истеблишмента – вице-президент Камала Харрис и госсекратарь Энтони Блинкен. Германию на конференции представлял федеральный канцлер Шольц и министр иностранных дел Анналена Бербок. Британец Борис Джонсон также прибыл на поля конференции и принимал активное участие в дискуссиях. Мюнхенская конференция не обошла стороной и международные организации. В Мюнхене выступили генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг и глава ООН Антониу Гуттериш. Из Ирана даже прибыл глава МИДа Исламской Республики Хоссейн Амир Абдоллахиан. На таком фоне отсутствие России в лице Владимира Путина стало заметным. Как отмечала ранее глава пресс-службы российского МИДа Мария Захарова «интерес нашей страны к Мюнхенской конференции по безопасности значительно упал». Напротив, президент Украины Владимир Зеленский прибыл на саммит на один день, несмотря на внутреннюю нестабильность в стране.

Речь Владимира Зеленского была эмоциональной. Размышляя о перспективах вступления Украины в Североатлантический альянс, украинский лидер говорил с долей размытости. В своей речи он не обошёл и крымский вопрос: по заявлению Зеленского, Украина намерена добиваться возвращения Крыма в «родную» гавань исключительно дипломатическими методами. Владимир Зеленский также подчеркнул стремление Украины к евроатлантическому будущему, упрекая при этом Запад в пустых обещаниях и в недостаточной экономической и военной помощи. Однако, внимание всего мира привлекли инициативы украинского президента, касавшиеся Будапештского меморандума, который был подписан Россией, Украиной, США и Великобританией в 1994 году. Тогда целью меморандума была ликвидация прав Украины на ядерный арсенал бывшего СССР в обмен на гарантии безопасности. На полях Мюнхенской конференции Зеленский созвал специальные консультации и обратился к украинскому МИДу с просьбой организовать форум стран, подписавших документ в 1994 году. По мнению многих аналитиков, Украина вряд ли сможет обрести статус ядерной державы, будь то через изменения условий меморандума или самостоятельное создание национальной ядерной программы. В данном вопросе постоянные члены Совбеза ООН будут придерживаться единой и чёткой линии по соблюдению ДНЯО. По завершению своего финального выступления в Мюнхене, на Зеленского обрушились аплодисменты.

Ещё одной яркой персоной, выступившей на Мюнхенской конференции, стала глава немецкого МИДа Анналена Бербок. В рамках данного саммита у Бербок был дебют. В своей речи она затронула тему украинского кризиса, однако переименовала его в «российский», увязав с концепцией неделимости безопасности. Министр иностранных дел Германии утверждала, что сосредоточение российских войск на границе с Украиной нарушает данный принцип, принимаемый всеми суверенными членами международного сообщества. По её словам, Россия должна перейти к тактике переговоров, отказавшись от силовых методов в разрешении данного кризиса. По мнению Бербок, Россия преднамеренно затягивает «российский» кризис, отвлекая Запад от более значимых проблем. Например, пандемия COVID-19, изменение климата, отношения с КНР. В завершении своего выступления, Анналена Бербок сделала особый акцент на готовности ФРГ принять удар от возможных новых антироссийских санкций.

Остальные участники конференции на фоне резких заявлений Зеленского и Бербок выглядели менее ярко. Председатель конференции, немецкий политик Вольфганг Ишингер, который покинет свой пост в следующем году, заявил о своих неоднократных попытках добиться участия России в международном форуме по безопасности. По его словам, Москве был предложен онлайн-формат участия, на что последовал очередной отказ.

По мнению некоторых экспертов, российский байкот Мюнхенской конференции, на которой 15 лет назад Путин выступил с программной речью, открывшей новую страницу в отношениях Россия-Запад, не даст Москве особых политических плюсов.